ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ

ПРОРОК, ВОСКРЕСИВШИЙ МЕРТВОГО

Святой праведный Иоанн Кронштадтский

МОЕ ИСЦЕЛЕНИЕ

Будучи весьма слабого здоровья в течение моего детства и отрочества, я перенес все возможные болезни и в заключение от ушиба при падении с ледяной горы заболел воспалением шейных позвонков.
После невероятных страданий голова моя не могла уже держаться самостоятельно и склонялась беспомощно на плечо для того, чтобы найти себе точку опоры.
Обеспокоенные родители поспешно отвезли меня в Москву к знаменитому в то время хирургу Склифосовскому, по указанию которого главный техник магазина Феодор Швабе положил на меня гипсовый корсет с двумя металлическими дугами над плечами, на которые опирался как бы рыцарский, тоже металлический, оголовок, поддерживавший мою голову в нормальном положении. На ночь этот оголовок снимался и его заменяла как бы узда, от которой шли концы, к которым прикреплялся груз, оттягивавший во время сна мою голову назад.
С таким сложным приспособлением пробыл я год в деревне, после чего меня снова отвезли в Москву, где гипсовый корсет был снят и заменен кожаным со стальными планшетками.Несмотря на все принятые моими родителями меры, положение мое было весьма серьезно, и врачи опасались, что я останусь на всю жизнь в том же состоянии, то есть буду принужден постоянно носить механические приспособления. Все эти обстоятельства побудили моего отца отправиться со мной в Санкт-Петербург, чтобы показать меня тамошней знаменитости, насколько мне память не изменяет, профессору Быстрову.
Здесь, то есть в Петербурге, на казенной квартире господина Манухина и произошла моя первая и необычайная встреча с дорогим батюшкой отцом Иоанном Кронштадтским.
Произошло это так.

Святой Праведный Иоанн Кронштадтский. Фотопортрет. 1899 г.

Был уже вечер, когда мой отец и я приехали в дом, где с минуты на минуту ожидали приезда отца Иоанна. Все собравшиеся хранили напряженное и торжественное молчание и если говорили между собою, то говорили только шепотом, как бы боясь нарушить благоговейную тишину и молитвенное настроение присутствующих. Но вот раздались шаги, послышались сдержанные голоса, и в большую, просторную гостиную вошел окруженный хозяевами дома отец Иоанн, направляясь к столу, приготовленному для богослужения.
По пути его следования все собравшиеся подходили к нему под благословение и здоровались с ним.
Когда он подошел к столу, покрытому белой скатертью, все как будто замерло и застыло на месте в ожидании чего-то чудесного и чего-то сверхъестественного. И вот, в этой таинственной тишине молитвенного полумрака раздался вдруг его, душу потрясающий, голос, прозвучали его предварительные предмолитвенные слова: "Господь наш Иисус Христос сказал: Где соберутся двое или трое во имя Мое, там и Я есмь посреди них! Поэтому все, о чем мы будем сейчас просить Его, все будет услышано и по вере вашей исполнено Им".
Эти проникновенные и полные непоколебимой веры слова явились как бы вступлением к той необычайной по силе молитве, которая зазвучала вслед за ними.
То, что мы слышали, была не обычная наша молитва, а как бы непосредственный разговор с Самим Богом, было проявление той недоступной нам веры, которая способна двигать горами и воскрешать мертвых; в ней была и радость общения с Богом, и скорбное взывание о помощи, и дерзновенное требование чуда...
Когда отец Иоанн окончил службу и собирался уже уезжать, мой отец подвел меня к нему под благословение и, рассказав историю моей болезни, просил помолиться о моем выздоровлении. Батюшка отец Иоанн с отеческой лаской обнял меня и коснулся своей рукой моей больной шеи.
Мне почудилось, что как бы электрический ток пробежал по ней, и мне стало снова легко и удобно, как до моей болезни.
— Ничего, ничего, голубчик, все пройдет, — с той же родительской лаской проговорил батюшка отец Иоанн.
— А корсет-то свой по приезде домой ты сними, он тебе теперь больше не нужен!..
Слезы радости брызнули у меня из глаз и, крепко поцеловав руку моего спасителя и благодетеля, в сладком трепете проводил я дорогого батюшку отца Иоанна до выходных дверей квартиры.
На следующее утро я уже не надел моего корсета и с той поры расстался с ним навсегда.
Все те ужасы, которые мне предсказывали светила науки, были устранены силою молитвы угодника Божиего, и полная подвижность моей шеи снова вернулась ко мне.
Много времени прошло с тех пор, и вся моя детская хворость отошла в область преданий.
Гимнастика, борьба и тяжелая атлетика еще больше укрепили мое здоровье, что дало возможность без особых потрясений перенести все испытания военной службы, а в беженстве — работу, сопряженную с тяжелой затратой силовой энергии.

Сергей БЕХТЕЕВ

НЕОТМИРНЫЕ СЛОВА

Святой Божий Иоанн Кронштадтский (1829–1908), несомненно, есть один из величайших православных святых. Еще при жизни своей земной он совершал силою Божией многие чудеса. Для верующих христиан он был пламенным заступником и исцелил тысячи болящих, чьи письма и телеграммы приходили к нему ежедневно. Был он тоже и пророком, предсказавшим грядущую кару Божию русскому народу за грехи его. Он предрек, что православные русские люди будут рассеяны по всем уголкам земли, где присутствием своим сделают Православие ведомым всему непросвещенному миру, как предсказал и то, что русское Православие вернется на Родину до наступления конца света. И, подобно ветхозаветному пророку Елисею (4 Цар. 32–37), он совершил даже и наиболее "невероятное" чудо – он воскресил мертвого, показав тем самым, что сила Божия являема и в наши дни людям верующим и живущим праведной жизнью.

Царствие Небесное

Описываемое ниже чудо пересказано Евгением Вадимовым в книге И.К. Сурского "Отец Иоанн Кронштадтский".
Жена О., которой предстояло родить четвертого из пятерых своих сыновей, тяжело заболела. Ее врачи установили, что плод умер и необходимо сделать кесарево сечение, чтобы извлечь его. Но семья сразу отправила телеграмму отцу Иоанну Кронштадтскому, который знал их. Отец Иоанн ответил: "Немедленно выезжаю, молюсь Богу. Иоанн Сергиев".
На следующий день около полудня он вошел в дом О., где к тому времени собралось множество родственников и друзей. "Где Лиза?" – спросил отец Иоанн, входя в гостиную своей обыкновенной быстрой походкой. "Отведите меня к ней, а всех остальных прошу оставаться здесь и сохранять тишину".
Отец Иоанн вошел в соседнюю спальню и закрыл за собой тяжелые двери. Минуты шли, они казались часами. В гостиной было тихо, как в могильном склепе. И вдруг дверь спальни с шумом распахнулась. В дверном проеме стоял седовласый священник в рясе, поверх которой была надета старенькая епитрахиль; у него была редкая, всклокоченная борода, удивительное лицо, покрытое крупными каплями пота и покрасневшее от сильного напряжения, с которым он молился. И вдруг прогремели внушающие благоговейный страх, неотмирные слова отца Иоанна: "Господь Бог соблаговолил сотворить чудо! Он соблаговолил воскресить мертвое дитя во чреве! Лиза родит сына!.."
"Это невероятно! – сказал один из докторов, которые пришли оперировать Лизу ровно два часа спустя после ухода отца Иоанна. – Плод жив... Я не понимаю, как... Я свидетельствовал и свидетельствую сейчас, что плод был мертв и что заражение крови началось давно". Остальные врачи понимали не более.
Ночью госпожа О. благополучно и быстро родила совершенно здорового мальчика.

Иеромонах СЕРАФИМ (Роуз)
Октябрь 1966 года

МИЛОСТЬ ЗА МИЛОСТЬ

Рождественский рассказ о святом праведном батюшке Алексии Мечеве

Отец Алексий Мечев в молодости

Как-то, в самый канун Рождества Христова, его пригласили причастить больную. По окончании утреннего богослужения батюшка отец Алексей тотчас отправился по оставленному адресу. С трудом отыскал он где-то на чердаке маленькую ободранную комнату, совершенно пустую. Здесь лежала тяжело больная женщина, а подле нее сидели и ползали по полу бледные, полуголые дети. Эта крайняя нищета потрясла отца Алексея. Он пришел прямо из храма, при нем были деньги и, уходя, он не задумываясь оставил там свой кошелек. Домой вернулся без копейки. Домашние стали просить денег, чтобы купить что-нибудь к празднику.
Сделав вид, что крайне занят, батюшка велел обождать. Между тем сам впал в раздумье: правильно ли он поступил, ничего не оставив для себя... там – дети и тут – дети; там – нищета и здесь – бедность. Он стал усердно молиться. Опять у него просят денег, опять велит обождать. Уже под вечер, незадолго до начала всенощной, раздался звонок: принесли денежный пакет и записку с просьбой поминать таких-то и таких-то родственников. Батюшка был поражен этой милостью Божией за оказанную милость, и как сам навсегда утвердился в вере, так и в других потом укреплял веру в никогда не дремлющий Промысел Божий.

Из "Жизнеописания московского старца Алексия Мечева", составленного монахиней Иулианией (Соколовой). М., Русский хронограф, 1999